interviews
10/2009
Yamaha Center Interview
В твоей биографии значится, что профессионально заниматься ударными ты начал в 1991-ом, а как складывались твои отношения с музыкой до этого??
До этого я музыку слушал, и она была источником самых сильных впечатлений.
«Заниматься» я начал году в 88-89-ом – ну, то есть, скажем, интересоваться, пытаться что-то и с кем-то играть, копировать, придумывать своё. Вскоре я начал ощущать, что происходит нечто, что захватывает моё внимание полностью. В 91-ом я прекратил заниматься всерьёз чем-либо, кроме музыки.
Банальный, наверное, вопрос, но почему ты связал свою жизнь именно с барабанами?? Ведь есть еще много прекрасных инструментов.
Да не то, что ты связываешь свою жизнь с ними. Скорее, это инструмент тебя привязывает, и его магнетическое воздействие не ослабевает, в моём случае, и 20 лет спустя.
Быть одним из лучших барабанщиков России, я думаю, нелегко, но обучать юные дарования своему искусству, должно быть, еще тяжелее. Как так сложилось, что ты стал преподавателем?
Спасибо за комплимент, хотя я не отношусь к этому слишком всерьёз: лучший, худший. Это дело музыкальных критиков, им видней.
Как сложилось с преподаванием... Судьба, наверное, – поскольку меня в преподаватели «посвятил» мой первый учитель, легендарный в тогдашнем Ленинграде преподаватель барабанов В.Г. Кириченко. Видимо, он заметил во мне какие-то определённые качества, нужные для этого дела, т.к. помогать ему, по его предложению, я начал ещё на первом году собственного обучения. С 94-го я работал как его «официальный» помощник, проводил половину уроков. Год спустя выступил в качестве преемника. До сих пор считаю это одним из самых важных событий в своей жизни.
А что тебе больше по душе: творческая деятельность или преподавательская?
Я слышал, как многие исполнители жалуются, что преподавание мешает им творчески развиваться, и что некоторые учителя, напротив, избегают исполнительской деятельности – это всё очень индивидуально, здесь нет правил. В моей ситуации это две стороны одного процесса, они взаимосвязаны и питают друг друга энергией и идеями.
Преподавание – творческая деятельность. Каждый раз, объясняя что-либо, надо искать новые слова: шаблонные объяснения быстро «затираются» и работают слабо. Потом, нет патентованного способа объяснить одну идею разным людям – это будут несколько разные способы. С учётом того, кто на какие слова, ассоциации, примеры лучше реагирует. Так что творчества в этом процессе достаточно.
Что до исполнительства, безусловно, оно «по душе» – это то, ради чего мы вообще занимаемся музыкой. Мне очень нравится студийная работа: на студии очень наглядно проявляется «тождество усилия и результата». Конечно, концерты играть люблю – это самая эмоциональная часть музыкальной жизни.
Ты помнишь свои первые инструменты? А сегодняшние? Расскажи о последних приобретениях.
Сегодняшние инструменты безусловно помню, т.к. вижу постоянно... Их достаточно много, чтобы все здесь приводить, но при желании можно взглянуть на моём сайте, там всё довольно подробно перечислено: модели, размеры, производители...
Первые свои барабаны тоже помню хорошо. Aмати, выпуска, наверное, 60-х... 20" бас-барабан с самодельными креплениями для томов... Сами томы, загадочных размеров, на которые не подходили никакие пластики (пластиков, впрочем, всё равно было не купить). Педали с длиннющими платформами, обклеенными резиной, – надо полагать, чтоб не поскользнулся. Тарелки – диски из штапованной латуни. И остальное в этом духе... Но ведь поначалу этим деталям не придаёшь значения. Главное, есть куда ударять.
Из относительно недавних приобретений самое замечательное – малый барабан Yamaha SD-355DW, алюминиевый 14×5.5" Dave Weckl signature. Сейчас это мой основной малый барабан. Я под большим впечатлением от качества, звука и «чувства» этого инструмента и убеждён, что Yamaha #1.
Под твоим именем вышло три книги и ряд видео-уроков, чего нам ожидать в ближайшем будущем??
Мы начали работу над студийным альбомом с группой «Парадигма».
Не так уж много коллективов имели счастье поработать с тобой, не буду спрашивать, с кем тебе понравилось играть больше всего, спрошу только, кого бы ты еще хотел видеть в этом списке??
Как сессионный/студийный музыкант я рад видеть в этом списке те проекты, которые нуждаются в моих услугах.
Как приглашённому музыканту мне интересны проекты с сильным, талантливо сочинённым материалом, не оставляющим меня равнодушным.
Как участник какого-то «своего» проекта... было бы неплохо снова увидеть на сцене группу Bright, которая прекратила концертную деятельность с уходом Игоря Тимофеева в «Аквариум».
Существует целая серия палочек марки Vic Firth, одобренных тобой – Max’s Rudimental Stick. Какие еще инструменты ты рекомендуешь своим ученикам, и можешь порекомендовать нашим читателям?
Собственно, у Vic Firth можно рекомендовать любую модель: у этой фирмы самые ровные палки – это не реклама, это факт. «Свою» модель я рекомендую в первую очередь для занятий техникой.
Если вы учащийся, студент, то сейчас как раз довольно просто найти качественный бюджетный инструмент. Скажем, Yamaha Stage Custom, или Sonor 3000 series.
Сложнее, если вы ищете профессиональный инструмент. Сейчас есть множество качественно сделанных инструментов – но мало какой из них отличается чем-то от других. Создаётся впечатление, что все они — на одно лицо, на один ни чем не примечательный звук, собраны на одной фабрике из одних и тех же деталей и отличаются лишь логотипами на переднем пластике.
Для меня главным критерием выбора является наличие у инструмента собственного, узнаваемого голоса, – передающего тот звук, который я слышу внутри. В моём случае это берёзовые барабаны, Yamaha Recording Custom и Birch Custom Absolute. Помимо «своего» голоса, в инструменте важна стабильность качества – чтобы первая и сотая пара палок, которую вы покупаете... или пластики, или педали, что угодно – были одинаково качественны. В этом смысле я могу рекомендовать таких производителей, как Paiste, Vic Firth и Remo. Их собственный «стандарт качества» – самый, на мой взгляд, высокий в музыкальной индустрии, и мне очень приятно быть артистом этих фирм.
Ты состоишь в Национальной ассоциации рудиментальных барабанщиков США (N.A.R.D.), расскажи подробнее о рудиментах и своей технике.
Про рудименты что-то новое сказать сложно. Изначально это своего рода «гаммы и арпеджио» нашего инструмента. Со временем исполнение рудиментов превратилось в особый вид искусства, rudimental drumming, блюсти традиции которого и была изначально призвана N.A.R.D.
Касательно «своей техники»... Как исполнитель я пользуюсь определёнными элементами «своей» техники, но это больше связано с музыкальными задачами, которые надо решить. В остальном я пользуюсь достаточно стандартной техникой, включающей в себя современную версию мёллеровского метода и ряд рудиментальных технологий. Вопрос ведь в итоге в уровне владения техникой, а не в её «уникальности» и «самобытности».
Изначально я пользовался рудиментальной версией, которую скомпилировал мой первый учитель – если смотреть на неё из сегодня, она больше всего напоминает стиль Бобби Томпсона (Стив Гэдд, в частности, – известный пример). В это же время (1996) я составил рудиментальный сборник «26»: опять же, идея была ознакомить читателя со «стандартом индустрии», рудиментальной техникой в версии N.A.R.D. Удивительным образом эта история оказалась с продолжением: в прошлом году ассоциация N.A.R.D., которую многие считали уже достоянием истории, после 30-летнего перерыва возобновила свою деятельность. В общем, оказалось довольно естественным, что мои материалы, выдержанные в духе и стиле N.A.R.D., и методика преподавания получили одобрение со стороны ассоциации.
В начале 2000-х я существенно пересмотрел свой подход, сделав главным механизмом мёллеровскую технику. Новый метод определённо открыл новые перспективы, звук, темпы. Я глубоко благодарен за это моему второму учителю, Джиму Чепину, который сыграл в моей жизни – и в жизни сотен других – огромную роль. Уход этого человека – большая утрата для всего барабанного мира.
У тебя большой опыт работы с зарубежными мастерами барабанного искусства, как ты считаешь, нужно ли российской ударной школе учиться чему-либо у западных артистов? Есть ли принципиальные различия в жизни барабанщика там и тут?
Пожалуй, есть и схожие моменты, а различия связаны скорее не с музыкой.
Учиться у «западных артистов» – совершенно необходимо, потому что там находятся корни, традиции, культура игры на барабанах. Знание этих вещей и владение ими определяет уровень аутентичности, т.е. «настоящести», «фирменности», того, что вы играете.
«Необходимо стремиться к аутентичности. Аутентичность важна потому, что является свидетельством вашей зрелости как исполнителя. Конечно, интересно саму изобретать, создавать новые техники и подходы, но когда эти инновации уходят корнями в традицию, в них куда больше смысла» (Will Kennedy).
Мы не раз замечали тебя в Yamaha-центре, скажи пару слов о магазине.
Могу сказать, что мне нравится Yamaha Center. Здесь работают вежливые, компетентные, ответственные и приятные в общении люди. Это делает атмосферу магазина привлекательной.
Помимо того, компания «Рояль» весьма успешно занимается тем брендом барабанов, которым я пользуюсь эксклюзивно, и в большинстве случаев я нахожу здесь инструменты или комплектующие Yamaha, которые мне требуются в данный момент.
Прочесть это интервью на сайте компании «Зона звука» (a.k.a. «Рояль», a.k.a. Yamaha Center)